Небрежение к культуре

«Государство расположилось в России, как оккупационная армия», – писал когда-то А.И. Герцен. И, видимо, Россия путинская в этом смысле не слишком сильно отличается от России николаевской.

Очередное подтверждение тому многие увидели в истории назначения бывшего руководителя Карелии Андрея Нелидова директором музея-заповедника «Кижи». Это назначение вызвало волну общественного возмущения в Карелии. Начались сборы подписей граждан против этого решения, понеслись письма в адрес высших руководителей страны. Региональное отделение партии «Справедливая Россия» инициировало проведение внеочередного заседания Законодательного Собрания Карелии для обсуждения этого вопроса. Но дело сделано: 28 января А.Нелидов приступил к работе в качестве нового руководителя.

Прокомментировать историю этого назначения мы попросили заслуженного работника образования Карелии, директора Национального музея Республики Карелия Михаила Гольденберга.

– В этой ситуации я, конечно, не могу изображать «фигуру умолчания», поскольку ситуация очень глубоко затрагивает и меня, как человека, родившегося и живущего в Карелии, и всех представителей профессионального музейного сообщества. С музеем «Кижи» Национальный музей РК связывает многое. Когда-то, в 60-е годы, это был всего лишь отдел в Краеведческом музее Карелии, в котором работали четыре человека. Музей «Кижи» вырос из нашего музея – и вырос в гиганта, в музей мирового уровня. При этом была проделана огромная работа и затрачены колоссальные ресурсы. По итогам 2011 года он был признан одним из лучших музеев России. Это всемирное достояние – и никому не надо это доказывать.

Надо сказать, что история, которую мы сегодня переживаем в Карелии, не нова. В последние годы бизнес по всей России буквально атакует такие места, как Кижи. Давайте вспомним недавние истории с Михайловским, с Архангельским. Давление на директоров музеев, которые препятствуют коммерциализации и застройке охранных территорий, попытки уволить этих директоров и заменить их ставленниками бизнеса, капитала… Увы, это тенденция. Даже Бородинское поле, символ Отечественной войны и славы русского оружия, застраивается коттеджными поселками… Вот, докатилось и до нас.

Я нигде не видел каких-то ясно сформулированных и мотивированных претензий к работе музея-заповедника «Кижи» и к его прежнему руководителю Эльвире Аверьяновой. Министерство культуры России о таких претензиях официально не сообщило. Из разных источников мы услышали какие-то нелепые претензии в том, что «упала посещаемость музея», «упали доходы» и так далее – но эти претензии для профессионального сообщества выглядят, извините, смехотворно.

– Михаил Леонидович, а правильно ли, вообще, применять к музею такие вот критерии коммерческой успешности, роста посещаемости? Тем более если речь идет о такой своеобразной рекреационной форме, как музей-заповедник, архитектурный музей?

– Разумеется, нет. Применять подобные критерии могут только люди, не имеющие даже отдаленного представления о том, что такое музей, и какова его роль в культуре.

В мире нет ни одного «коммерчески успешного» музея. Лувр убыточен! Государственный Эрмитаж убыточен! Британский музей, «Метрополитен» в Нью-Йорке и все остальные самые известные музеи мира приносят убытки и систематически дотируются государством или спонсорами.

Да, музей – это очень дорогое удовольствие для любого государства. Но государства, осознающие свою ответственность перед народами, перед историей и культурой цивилизации, несут бремя этих расходов. Развитое музейное дело – это признак сильного и мудрого государства.

Да, все музеи ведут коммерческую деятельность, имеют постоянную экспозицию, проводят выставки, организуют другие формы работы с посетителями. Но это – далеко не самое главное и важное в музейной работе. Музей – это хранилище. Русский музей, например, показывает посетителям всего лишь около 4% своих сокровищ! Наш Национальный музей Карелии показывает того меньше – около 3%. Та часть работы музея, которую видит посетитель, – это даже не вершина айсберга, это ничтожная часть нашей настоящей работы.

Основное, исконное предназначение музея, его миссия – это сохранение! Второе – это систематизация, описание, изучение хранимого, научная работа. Сохранить, изучить, и только на последнем месте – использовать. Причем использовать очень ограниченно, очень осторожно. И только если это не связано с риском что-то повредить или утратить.

В полной мере все это касается и музея-заповедника «Кижи», хотя у него своя специфика. Это не просто «туристический объект», которому в первую очередь нужны гостиницы, кемпинги, рестораны и аттракционы. Кижи – это архитектурный заповедник. Главное сокровище музея – архитектурный ансамбль и прилегающий к нему ландшафт. Это священное место, это ризница духовного богатства России, это важнейший оплот русского Православия. Здесь надо ходить на цыпочках, говорить шепотом – чтоб только не спугнуть эту святость, не потревожить живую душу Кижей. Не надо преображать Русский Север коммерческим духом.

– Возвращаясь к назначению господина Нелидова директором музея: как вы относитесь к этому выбору министра культуры? Какими, по-вашему, качествами должен обладать человек, занимающий эту должность?

– Я ни в малейшей мере не хочу переходить на личности и не чувствую себя вправе обсуждать морально-деловые качества А.В. Нелидова.

Вообще же, по-моему, директор такого музея, как «Кижи», должен быть, в первую очередь, духовным лидером, которого признают в коллективе музея и в музейном сообществе. Вы знаете, управление музеем по сложности и специфике сродни управлению такими творческими коллективами, как театр, как научно-исследовательский институт. Режиссеру художественного театра мало быть просто управленцем – тут нужны талант, одухотворенность, творческие идеи, которыми можно зажечь коллектив. Он должен быть связным между творческим коллективом и обществом.

С другой стороны, директор музея, конечно, должен быть профессионалом. Он должен, по крайней мере, ясно понимать и отдавать себе отчет в том, ЧТО получает в свои руки. Это очень непросто для человека со стороны. Знаю по себе. Несмотря на то, что я много лет занимался музейной педагогикой, защитил диссертацию по вопросам преподавания краеведения, был много связан с музеями, но восемь лет работы директором Национального музея стали для меня, по сути, еще одним образованием – столько нового пришлось изучить, понять, освоить.

Нужно также понимать, что Кижи – это не просто архитектурный ансамбль. Это еще и несколько населенных пунктов, где есть постоянное население. То есть тут примешивается еще и этнический фактор, социальные вопросы. С сельским населением необходимо уметь находить общий язык, это население также должно признать нового директора. Иначе работать будет очень сложно.

Ну, давайте не будем забывать еще и Русскую православную церковь, которая не может оставаться равнодушной к тому, что происходит в Кижах. По этой линии директору музея-заповедника необходимо также очень тщательно, взвешенно и умело выстраивать отношения…

Поэтому, не подвергая сомнению само право федерального министерства увольнять и назначать руководителя федерального музея, я не могу согласиться с тем, как это было сделано в данном случае. Такое решение необходимо было очень тщательно взвешивать, готовить, согласовывать. Образно говоря, это та операция, которую надо было делать самым тонким и острым хирургическим скальпелем. А они рубанули топором…

Лично я в этом вижу небрежение. Небрежение к Карелии, небрежение к профессиональному и гражданскому обществу. Небрежение к культуре…